Одиночество гения
В поздний период жизни Эль Греко стремился к уединению, в чем немалую роль играла усиливающаяся болезнь. Все теснее он замыкался в своем творчестве. Казалось, жизнь, которая шла где-то рядом, за стенами его дома, представлялась теперь особенно далекой. И все же отзвуки событий, волновавших всю Испанию, вероятно, доходили и до него.
Обилие заказов в поздний период жизни странным образом не приносило Эль Греко богатства. В этой противоречивой натуре трезвый практицизм уживался с безудержной расточительностью.
После его смерти составленная сыном первая опись имущества - свидетельство полного разорения. Огромный, некогда роскошно обставленный дом, сохранив лишь бледные следы былого великолепия, оказался пустым. Опись в основном посвящена перечню большого количества картин, эскизов, рисунков, моделей из гипса и воска, пятитомного трактата об архитектуре, написанного и проиллюстрированного Эль Греко, и его любимой прекрасной библиотеки. Возможно, в эти поздние годы художник обрел смысл истинно ценного в жизни и отверг то суетное, что занимало его раньше.
Никогда так остро не ощущал он своего одиночества. Уже много лет не было Херонимы де Куэвас. В 1604 году умер поселившийся в его доме Мануссо Теотоконули, вероятно, его старший брат, приехавший из Венеции. С весны 1607 года из всех документов исчезло имя верного Франсиско Пребосте, судьба которого неизвестна. Хорхе Мануэль, помощник и бледная тень великого отца, обзавелся семьей и, естественно, больше внимание стал уделять своей жизни. Лишь упомянутая в завещании старая служанка Мария Гомес ухаживала за Эль Греко до самой его смерти.
У знаменитого мастера осталось немало преданных друзей и горячих почитателей его таланта. Но были ли среди этих избранных те, которые сумели оценить истинно великое в искусстве Эль Греко, осознать, что они — современники гениального живописца, сродни великим мастерам Возрождения? Вероятно, если и были, то очень немногие. Возможно, среди них — друживший с Эль Греко поэт Луис де Гонгора. Стало традиционным отмечать сходство их творчества по общей склонности к изощренной метафористичности и тяге к ирреальному и духовному.
Гонгора посещал академию графа Фуэнсалида, где мог встречаться с Эль Греко. После его смерти поэт написал сонет, в котором назвал кисть Греко наиболее легкой из всех, которые когда-либо оживляли дерево и давали жизнь полотну. Усложненная, проникнутая духовным аристократизмом манера Гонгоры породила в отличие от Эль Греко целое направление, которое оказало заметное влияние на развитие испанской литературы XVII века. Некоторые образы Гонгоры по динамизму и чувству "космического" трагизма удивительно напоминают Эль Греко.